Актриса сериала от Netflix Регина Биккинина поставила спектакль с беженцами из Украины. Мы с ней поговорили

Регина Биккинина — татарская актриса, сыгравшая главную роль в одном из популярных сериалов, снятых на Западе. Сериал "Into the night" ("В ночь") вышел на платформе Netflix в 2020 году. Регина играет в нем женщину по имени Зара — мать больного ребенка. "Into the night" стал настолько популярен у мирового зрителя, что его продлили на второй сезон, а по его мотивам в Турции даже снимают новый сериал.

Регина родилась и выросла в Саранске — столице Мордовии, ее родственники из села Аксёново Лямбирского района. С 2017 года она живет в Бельгии. После вторжения России в Украину Регина поставила с украинскими беженцами спектакль "24 февраля. Время рассвета", написав к нему сценарий.

Радио Азатлык (Татаро-башкирская редакция Радио Свобода / Радио Свободная Европа) поговорило с Региной Биккининой об особенностях съемок в сериале от Netflix, её отношении к войне с Украиной, помощи беженцам и работе над спектаклем.

КАСТИНГ И РАБОТА В NETFLIX

— "Into the night" начинается очень динамично. В самолет из Брюсселя в Москву вбегает мужчина и приказывает пилоту лететь на запад. Кроме того, что-то произошло с солнцем — его свет стал смертельно опасным, поэтому люди прячутся от солнечных лучей, чтобы выжить. В итоге пассажиры этого самолета всегда летят только на запад, то есть в погоне за ночью. Как вы попали в этот сериал?

— Как и все актеры и актрисы этого сериала, я прошла кастинг. Я живу в Бельгии с 2017 года и регулярно участвую в кастингах, которые здесь проводятся. "Into the night" — первый проект, созданный платформой Netflix в Бельгии. Они искали людей, которые живут в Бельгии и могут здесь работать. А в стране, наверное, только пять актрис, говорящих и по-русски, и по-французски. Мы все приняли участие в кастинге и прошли во второй тур. А потом встал вопрос о мальчике.

По сюжету сериала моя героиня — мать из России — везет больного сына из Брюсселя в Москву на операцию. А я после переезда в Бельгию вела уроки театра и искусства для русскоязычных детей, поэтому у меня были контакты с детьми, говорящими на нескольких языках. В результате им понравился мальчик, которого предложила я. К тому же, когда мы вместе оказались в кадре, выяснилось, что мы действительно похожи на мать и сына. Возможно, это тоже повлияло. Так я и попала в сериал от Netflix.

— Долго снимали?

— Первый сезон мы снимали в Болгарии три месяца. И можно сказать, что все актеры и актрисы все время были вместе, так как по сюжету события происходят в самолете. Но во втором сезоне судьбы героев разошлись, и мы реже пересекались друг с другом. Не хочу спойлерить, но во втором сезоне я провела много времени "с сыном".

— В сериале вы играете русскую, однако говорите на нескольких языках: на русском, французском и английском.

— Да, это одна из "фишек" этого сериала. События происходят во время международного рейса. То есть в самолете люди из разных стран, разных национальностей — как и в реальной жизни. При возникновении чрезвычайной ситуации каждый главный герой начинает говорить на своем родном языке: на турецком, итальянском, польском, русском. Язык общения между пассажирами — французский. И по мере развития сюжета, когда добавлялись новые персонажи, мы говорили с ними по-английски, потому что даже когда встречаешь нового человека в жизни, сначала общаешься на языке, который знает большинство людей.

С самого начала продюсер сериала искал государство, где говорят на нескольких языках, он хотел снимать этот сериал в многоязычной стране. В итоге выбрал Бельгию, потому что люди здесь говорят на разных языках, имеют разнообразие в акцентах и никогда не скажут "ты говоришь неправильно, ты делаешь ошибки" — они лояльно относятся к особенностям речи человека. Как есть, так и принимают. Мне самой это очень нравится.

"ТАТАРСКИХ И РУССКИХ ТИПАЖЕЙ В КИНО НЕТ"

— Есть ли в кино понятие русского или российского типажа?

— Нет. В кино есть понятие славянского типажа. Это относится к людям, которые живут в Восточной Европе и говорят на славянских языках. В кино славянский акцент либо используют специально, либо наоборот стараются его избегать. В европейском кинематографе есть явление, когда женщины славянского типажа играют проституток, официанток, уборщиц, а мужчины — представителей мафии. К счастью, в последние годы люди начали отказываться от этого клише — ведь не каждая женщина из Восточной Европы — проститутка. Однако отказ от этих образов происходит довольно медленно и сложно. В сериалах от данного явления можно избавиться быстрее, а в большом кино, авторских фильмах — от этого не уйти.

— Почему?

— Потому что сериалы как-то быстрее снимаются — пришло время, когда платформы типа Netflix процветают, и люди смотрят много сериалов. А большое кино — это проект на пять-семь лет. Проходит много времени, прежде чем они находят свои деньги и нужных героев.

— А если бы был татарский типаж, каким бы он был?

— Я думаю, что татарского типажа тоже не бывает. Однако татарского человека можно представить через культурные особенности, национальную еду и язык. Я считаю, что неправильно подчеркивать национальность человека с помощью национальной одежды. Я против, чтобы персонаж изображался в ичигах или платке. Татары так больше не одеваются. Могут быть показаны такие сцены, как молитва в определенное время, разговор с семьей на родном языке.

"Я НЕ НАЗВАЛА СВОЙ НАСТОЯЩИЙ ВОЗРАСТ, СКАЗАЛА, ЧТО МОЛОЖЕ"

— Вы снялись в западном сериале, не будучи известной в России. Вы мечтали стать актрисой с детства?

— Я родилась и выросла в татарской семье в Саранске, до 18 лет жила в столице Мордовии. И по маминой, и по отцовской линии все татары. Как только заговорила, я росла, говоря на двух языках: татарском и русском. Своим родным селом считаю село Аксёново, расположенное недалеко от Саранска. Раньше каждый раз, когда я приезжала в Россию, я всегда возвращалась в свою деревню. После школы я поехала в Москву, мечтала стать актрисой, но не поступила. Два года изучала рекламу и PR. Однако каждый год я пыталась поступить в театральное училище, но меня не принимали. В итоге в 2010 году — когда мне было 22 года — я в последний раз сдавала экзамен в Щукинское училище. Но когда предстала перед жюри, сказала: "Я Регина Биккинина, мне 19 лет".

— Почему не сказали свой возраст?

— Я не говорила свой настоящий возраст до последнего тура. И они взяли меня. Однако когда маэстро узнал мой настоящий возраст, сказал: "После окончания учебы тебе будет очень сложно найти работу".

— Почему?

— Он сказал, что мне будет 26 лет, когда я выпущусь. А молодых актрис в российских репертуарных театрах не хватает. Они могут играть роли принцесс и детей. А потом актрисы переходят в возрастную категорию, в которой они могут играть все роли. Актрис в этом возрасте в российских театрах пруд пруди — в них нет нужды.

— Но вы все же решили пойти учиться в училище?

— Да, я отучилась. Но то, что сказал мой учитель, оказалось правдой. После учебы я не могла найти работу. Мной интересовались театры, им нравилось, как я играю, но никто из них не брал меня на работу.

— Что вы делали после этого?

— Мой учитель Владимир Иванов, которого я очень уважаю, предложил поучаствовать в экспериментальном проекте в Швейцарии. Была русско-французская труппа, и я к ней присоединилась.

— Вы знали французский?

— Нет! Не зная ни слова по-французски, я начала играть во французских спектаклях для детей. Я учила текст, запоминая произношение. Хоть партнеры и помогали, было все равно очень тяжело. Однако через год я уже говорила по-французски. Хочу сказать, что когда я жила в Швейцарии, то очень скучала по Москве и своим родным. Я хотела сниматься в российских фильмах, играть в российских театрах. Однако так получилось, что с будущим мужем я познакомилась на кинофестивале в Швейцарии. Он из Бельгии. Мы поженились, и сейчас живем в Брюсселе.

"В НАШУ ДЕРЕВНЮ С ВОЙНЫ УЖЕ ПРИВЕЗЛИ ГРОБ"

— Вы открыто осудили развязанную Россией войну в Украине. Также вы высказываете свое мнение и позицию в социальных сетях. Вы не боитесь, что на родине будут проблемы?

— Я не могу не вернуться в Россию. Я скучаю по стране, дому, родным, друзьям, театральному училищу, Москве, где прожила много лет. Я надеюсь, что смогу приехать в Россию без страха в ближайшем будущем. Я не поеду в этом году, потому что не знаю, как общаться с моими близкими, которые там живут. Они не понимают моих рассуждений, и я не знаю, как их убедить. К сожалению, моя семья не согласна со мной.

— Ваша мать тоже?

— Со мной соглашается мама — и это для меня большая радость. Она что-то чувствовала с самого начала, она не верила тому, что говорили по российскому телевидению. Она изучала ситуацию и пыталась понять правду.

— А с другими родственниками перестали общаться?

— Мы редко общаемся. После переезда в другую страну общение и так сходит на нет. Ведь они живут не в той реальности, в которой живу я — они живут в своем мире. Однако эта война расширила пропасть между нами, потому что мы видим ее с двух разных сторон. Да, если я вернусь в Россию, первые три дня будут для меня праздником: объятия, по которым соскучилась, поход по гостям... А потом начнется более глубокое общение. Но как мне теперь общаться с этими людьми? Я до сих пор не знаю ответа на этот вопрос.

Я также понимаю, что когда я живу не в России, я могу выражать свое мнение любым доступным мне способом. У меня нет работ или проектов, которые могли бы причинить вред в России — я свободна с этой точки зрения. Никто здесь, в Бельгии, не арестует и не посадит меня в тюрьму за мое мнение. То есть у меня есть возможность говорить то, что я думаю. В течение 2022 года я не просила никого из своих друзей или родственников, проживающих в России, высказаться о войне, потому что там это небезопасно. Я это очень хорошо понимаю. Я не имею права требовать от них что-либо.

С другой стороны, я родилась и выросла в простой семье. Мои родственники работали на заводах и в колхозах. Они не выезжали за границу и жили своей повседневной жизнью. Этим людям никто и никогда не помогал — они всего добились сами. Конечно, таким людям очень тяжело думать, что "моя страна ошиблась, правительство, которому я доверял всю свою жизнь, ошибается". Мысль, что "я часть великого зла", может быть осознана не каждым — это требует большого мужества и сил.

— Есть ли мужчины из вашего села, которые ушли на войну?

— Когда 21 сентября объявили "частичную" мобилизацию, призвали 10 человек из нашего села. Через два месяца один из них вернулся в гробу. Я спросила своих родственников: "Что вы думаете?" — ничего не смогли ответить. Сказали только: "Так случилось. Такова судьба. Божья воля". Люди могли избежать всего этого. Видимо, они боятся даже подумать, что не возьмут повестку, что не пойдут туда, куда скажут.

— Вы следите за культурной жизнью в России? Чулпан Хаматова, осудившая войну, была вынуждена покинуть страну, а ее имя было стерто с анонсов фильмов, в которых она снималась. Лия Ахеджакова, выступавшая против войны, также потеряла работу. Как вы к этому относитесь?

— Я думаю, это только начало какого-то мрачного периода, который наступит после окончания войны. России предстоит выбрать свое будущее, свой путь. Должны ли известные актеры покинуть страну или остаться в стране и быть забытыми? Убрать из спектакля такого человека, как Лия Ахеджакова, — это позор! Люди, которые стоят за этим — невежественны и темны! Хочется выть от этой несправедливости.

ОДНА ТАТАРКА И ВОСЕМЬ УКРАИНОК

— После вторжения России в Украину вы поставили спектакль "24 февраля. Время рассвета". Почему? И как вам это удалось?

— Когда началась война, я оцепенела. Я не знала, что делать. Я смотрела новости весь день и плакала, плакала, плакала. В Facebook'е организовалась группа для помощи людям, бежавшим в Бельгию от войны, куда я и записалась. Каждые пять минут в группе появлялись новые сообщения, люди писали с просьбой о помощи: "Помогите с переводом", "Нужны вещи!", "Мы на вокзале, куда нам идти?" Через неделю после начала войны группа получила очередное сообщение: украинка написала, что ее невестка на девятом месяце беременности на вокзале в Брюсселе, ее телефон разряжен — может ли кто-нибудь узнать, как у нее дела? Это сообщение висело без ответа в течение часа. Почему-то именно пост этой женщины вытащил меня из недельного шока.

Я оделась, пошла на вокзал и нашла девушку. Я отвезла ее в центр для беженцев. Там ее накормили и помогли... Помню, девушка мне ни слова не сказала, но приняла мою помощь. Можно сказать, что я проснулась после этого случая.

Я начала помогать людям, бежавшим от войны в Украине: переводила везде, где нужно, стояла в очередях, ходила в мэрию и разговаривала с чиновниками, помогала устроить детей в школы... Словом, старалась помочь им, чем могла. Я работала без выходных в течение месяца, писала электронные письма и отвечала на них...

— А потом?

— И тут я поняла, как мне повезло. Я была истощена и физически, и психологически. Параллельно с работой по оказанию помощи я постоянно читала новости. Украинцы также рассказывали о том, что творят российские военные. Я полностью забросила свои личные и профессиональные дела — даже деловые письма оставила без ответа... Примерно через месяц мой муж Артур сказал, что хватит. Он отвез меня во французский Марсель. Во время этого отпуска, который длился две-три недели, я поняла, что хочу помогать людям, но при этом не истощать себя. Я пришла к выводу, что мне нужно помочь себе, чтобы набраться сил и энергии. Так родилась идея театральной студии.

— Как это?

— Люди встречаются и обсуждают свои дела. В то же время они выполняет несколько легких театральных упражнений. Я поделилась этой идеей в группе Facebook. "Попытаемся отдохнуть от поиска жилья для беженцев и просмотра новостей", — написала я. Пригласила тех, кто хочет встретиться. И мы начали встречаться в парках Брюсселя. Хотите верьте, хотите нет, но люди приняли мое приглашение и начали приходить! Мы познакомились, говорили, играли.

— Было сложно?

— Поначалу людям было сложно раскрыться и принять такое общение. Кроме того, я из России — и думаю, что это могло затруднить налаживание контакта. Были и люди, которые отказывались говорить со мной по-русски — я смотрела на это спокойно. Пыталась понять украинский, были люди, которые помогали с переводом. Короче, такие встречи длились месяц — сформировалась регулярная группа людей. Появилось взаимное доверие, и в глазах этих людей стала появляться улыбка.

— Получается, вы уже месяц проводите такие театральные терапевтические сеансы в парках Брюсселя с женщинами, бежавшими от войны в Украине…

— Да. Они рассказали мне о том, что им пришлось пережить, и я поняла, что опытом этих женщин нужно поделиться с другими.

— Чтобы их пожалели?

— Нет. Чтобы показать, насколько они сильны. Также я хотела, чтобы европейская аудитория увидела, что это за национальность — украинцы. Женщин, спасающихся от войны, приютили в Бельгии вместе с детьми, домашними животными и собаками. Каждая история того, как они добирались сюда в военное время, — это отдельная история. Каждая должна быть рассказана и показана. Каждая из этих женщин — лицо войны. Короче говоря, я создала что-то вроде сценария и начала предлагать его театрам Брюсселя.

— Они приняли?

— Я звонила и говорила: "Здравствуйте! Меня зовут Регина Биккинина. У меня есть идея для проекта, посвященного украинским беженцам. Мне нужна ваша помощь". И они начали звать меня, прислушиваться к моим словам. Я говорила им, что Украину знают только по этой войне, но это уникальная культура, люди, которые любят шутить и петь. Зрители должны это видеть и понимать. И поверьте мне, они сказали: "Давай, сделай это". За несколько недель были собраны необходимые средства, а написанный мною текст был переведен на французский язык. Представьте, у нас было 10 брюссельских театров, которые поддержали нас финансово! Сцену предоставил Театр Martyrs: мы смогли показать наш спектакль трижды.

— В спектакле участвуете только вы и женщины, бежавшие из Украины?

— Да, я и восемь украинок. Они подписали профессиональный контракт, который стал их первой работой в Бельгии, и им за это заплатили. Украинцы говорят на своих родных языках, а я перевожу на французский. Мне кажется, получилось очень простое, но красивое исполнение.

— Почему спектакль называется "24 февраля. Время рассвета"?

— Он состоит из трех частей. События первой части происходят 23 февраля 2022 года. Каждая из женщин ждет прихода весны, готовится к весне: кто-то ждет завтрашней встречи, кто-то сочиняет рассказ о том, как прекрасна весна, а кто-то собирается в отпуск... Вторая часть — чемодан: начинается война, эти люди вынуждены покинуть свои места жительства. Какие вещи они взяли с собой? Речь идет об этом. В третьей части описана география Украины: показан путь, который прошли героини. Также в спектакле звучат украинские народные песни. Я думаю, что это оказалось произведением, внушающим надежду. Во всяком случае публика улыбалась сквозь слезы.

— Вы собираетесь продолжать эту тему дальше?

— Да. Сейчас я готовлю новую пьесу. Она называется "Дом". В этом произведении описывается жизнь украинцев, бежавших от войны и осевших в Европе. Представьте, что вы живете в мире, а из-за войны вынуждены уехать за границу. Там тебе дают какое-то жилье, тебе приходится жить в этом жилье с другими иностранцами, пользоваться общим туалетом, одной столовой... Бывают разные ситуации, в том числе и конфликтные. Спектакль об этом. Он также будет сыгран на украинском и французском языках.

Оригинал публикации: Радио Азатлык

Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Что делать, если у вас заблокирован сайт "Idel.Реалии", читайте здесь.